Китайские сказки нового века — культовые книги из современной Поднебесной

Переход от загадочных даосских трактатов к магическому реализму про поедание детей и женской порнографической прозе в Китае получился довольно резким. Сто лет назад они впервые открыли для себя западную литературу (Шекспира и Кафку одновременно), через пятьдесят лет сожгли все книги кроме цитатника Мао Цзэдуна, а за последние пару десятилетий устроили у себя на родине настоящий литературный бум, с головой ударившись в постмодернизм. С 2000 года уже двое китайских писателей успели получить Нобелевскую премию по литературе, и переводчики ежегодно трудятся над новыми бестселлерами из Поднебесной. В силу количественного перевеса, современный Китай — это и самая читающая, и самая пишущая нация в мире.

Предлагаем подборку современных китайских произведений, которые уже оценили западные читатели, а теперь, к счастью, можно прочитать на русском языке.

1. Юй Хуа. 10 слов про Китай.

Простой и ошеломительно трогательный рассказ китайца о своей стране — десять эссе на самые важные темы: революция, народ, Мао Цзэдун, подделки, коррупция и литература. Это личные воспоминания автора, точно попадающие в болевые точки нации, созвучные голосу каждого китайца. Почему сердца людей, чьи семьи пострадали от диктатуры вождя, до сих пор радостно отзываются на слово «революция»? Кто такой великий китайский писатель Лу Синь? Как понять, что свершается несправедливость, если все вокруг оправдывают зло? Зарисовки из жизни автора пересказывают историю китайского общества за последние полвека. Запрещенный на родине, Юй Хуа полюбился западной публике — за «открытие Китая», иронию и прозрачную легкость слога.

2. Чжан Айлин. Любовь, разрушающая города.

Этой повести уже больше пятидесяти лет, но она переживает новый бум популярности — китайские студентки обожают прозу Чжан Айлин, а Голливуд активно взялся за экранизации. Это Китай 40х годов, где новые свободы сталкиваются с традиционными ценностями, а юные девушки борются за самостоятельность в любви. Бай Люсу развелась с нелюбимым мужем и живет со своей семьей на правах приживалы. Все давно махнули на нее рукой, потому что выгодно пристроить такую барышню почти невозможно. Тут на горизонте появляется красавец-бизнесмен из Малайзии, который кажется Бай билетом в новую жизнь. Но не все так просто: молодой человек тоже может похвастаться свободомыслием и презирает традиционные предрассудки, в том числе и официальный брак (на дворе только 40е, а он уже не хочет жениться!). Игра мужчины и женщины в мире, где старая система ценностей признана негодной, а новые правила еще не установлены, разворачивается на самых гламурных площадках Китая — в колониальном Гонконге и Шанхае за несколько месяцев до начала мировой войны. В России повесть издана в сборнике «Пограничный городок».

3. Хань Шаогун. Сорок третья страница.

Хань Шаогун — один из немногих китайских авангардистов, пишущих о культурной революции, который при этом остается любимчиком национальных литературных комитетов и умудряется собирать чуть ли не все премии. В «Сорок третьей странице» главный герой садится на поезд и во время путешествия домой успевает переместиться во времени в эпоху Мао Цзэдуна и культурной революции. Там он читает журнальный рассказ о катастрофе на железной дороге и узнает в действующих лицах себя и своих попутчиков. Буддийская тема жизни-сна разворачивается на постмодернистский манер: повествование динамично перескакивает с одного пласта реальности на другой, не оставляя читателю возможности определиться с основной системой координат.

4. Вэй Хой. Крошка из Шанхая.

Скандальный роман запретили на родине через три месяца после публикации — и за это короткое время он успел стать культовым бестселлером у китайской молодежи. Героиня, выпускница шанхайского университета, мучительно пишет вторую книгу после провала первой и разрывается между двумя мужчинами. С одним Коко открывает необычайные глубины духовной близости, с другим предается сумасшедшей страсти (потому что духовно близкий возлюбленный, к сожалению, оказывается импотентом). Свободы и прелести западной культуры, как глоток свежего воздуха, наполняют ее жизнь яркими впечатлениями и незаметно влекут за собой трагическую потерю идентичности, разрыв с собственным «я». Книгу, переведенную на 21 язык, на родине распространяют только нелегально — за разврат, порнографию, и позорное раболепие перед западными ценностями.

5. Мо Янь. Страна Вина.

А вот это, кроме шуток, настоящая большая литература, с мировым признанием в форме Нобелевской премии. Галлюциногенный реализм Мо Яня опирается, с одной стороны, на богатую национальную традицию, а с другой — на западный модернизм. Это новый Джойс с потоком китайского сознания, обогащенный загадочными аллюзиями на классическую китайскую литературу — вообще все китайское наследие за последние 5000 лет. Загадочные — потому что расшифровать их до конца не могут ни образованные читатели, ни профессиональные китаисты, ни сами китайцы. Как ни странно, постоянное ощущение недопонимания не умаляет удовольствия от образности оригинального литературного языка. «Страна вина» — это детектив-галлюцинация, где герой не уверен даже в том, что ел на ужин: ручки младенца или вымоченный имбирь.

6. Чжэньюнь Лю. Я не Пань Цзиньлянь.

Смешная и грустная история о большой обиде и абсурдном противостоянии маленького человека всей системе современной бюрократии. Пань Цзиньлянь — знаменитая китайская распутница из классического романа «Цветы сливы в золотой вазе». Этим именем бывший муж прилюдно обзывает ни в чем не повинную героиню, которая на протяжении трехсот страниц пытается доказать всему миру, что на нее возвели напраслину. И если поначалу в списке обидчиков значится только недостойный муж, то со временем в него попадают и бессовестные юристы, и хамы-чиновники, и начальники уезда. И с такой жалобой уже не пойдешь в деревенский суд — приходится ехать в Пекин на главный партийный съезд.

7. Су Тун. Луна на дне колодца.

Повесть, лежащая в основе знаменитого фильма Чжан Имоу «Зажги красный фонарь». Студенческие годы Сун Лянь прерываются неожиданно — известием о самоубийстве отца и решением матери продать дочь в богатый дом. Современная и образованная девушка становится наложницей, попадает в сложный и замкнутый мир традиционной китайской семьи. Ее новая жизнь ограничена стенами дома, изменчивое расположение мужа способно в одно мгновенье превратить ее из любимой сумасбродной наложницы в жалкий объект унижений, скука и развращенность семейного уклада учат совершать поступки, от которых не отмываются руки, а правила игры не понятны до конца. С каждым днем Сун Лянь все сильнее боится загадочного колодца в кустах глицинии, от которого ощутимо веет смертью. Мрачный гид по миру традиционного Китая с его извращенным очарованием.